Данное произведение является собственностью автора и распространяется им по усмотрению.

Здесь будет приведена лишь его половина.

Чтобы прочитать его полностью надо соблюсти нижеупомянутые условия:

 

1.   Для друзей и хороших знакомых высылается по почте бесплатно.

2.   Всем остальным за некоторую (небольшую) сумму.

3.   Заказ по почте vek13@rambler.ru

 

 

 

Данная история полностью является вымышленной, хотя не скрою, в написании её помогли разнообразные телепередачи и печатные издания, подымающие тему человеческих взаимоотношений. Это новый виток моего творчества, можно сказать - новый жанр, который я назвал для себя – БЫТОВАЯ  ФАНТАСТИКА. Почему, фантастика? Да потому, что в реальной жизни вряд ли может сложиться такое стечение обстоятельств как в этой истории, поэтому не стоит принимать её близко к сердцу. Ведь написана она была как раз для того, чтобы обыкновенный человек, прежде чем принимать за «чистую монету» всё, что ему преподносит масс-медиа, пропускал изначально через разум, чем через эмоции. Хотя проблемы, поднятые в ней будут насущны всегда. Проблемы Веры В Себя и Близкого, проблемы Любви и Бытия в этой Любви.

Хотя, это моё вступление, тоже некое давление на читателя, а я надеюсь, что мой читатель – человек и сам довольно грамотный, который сможет САМ сделать соответствующие выводы из этой невообразимой истории.

Счастливого Вам…

  

 

 

Утро начиналось довольно тривиально.

От звона будильника он проснулся, поцеловал спящую жену и пошёл в туалет. За то время, пока он там был, его дражайшая половина поднялась и поставила на плиту чайник. Он оделся (костюм, рубашка, галстук) и пришёл на кухню. Альбина была, как всегда, бесподобна, даже в халате, непричесанная и не накрашенная она его возбуждала. Но времени было в обрез, поэтому, съев пару тостов с кофе, он отправился на работу.

Сергей и Альбина поженились довольно давно, двенадцать лет назад. За все эти годы они являлись эталоном семьи, какие там измены, если даже при невольном взгляде на кого-нибудь другого у них возникала мысль: «А мой (моя) то лучше, красивее и…». Ещё в начале своей семейной карьеры, в первую брачную ночь, которая была действительно первой, они поклялись – никогда, ни с кем, никак. Иначе  -  ВСЁ! И как бы это не было жестоко, и может не в клятве всё дело,  но они продержались. Они действительно ЛЮБИЛИ ДРУГ ДРУГА. Все эти годы.

 Получилось так, что детей Господь им не дал (Альбина оказалась бесплодной), но и эту трагедию они пережили вместе. Как не кощунственно это звучит, но именно это обстоятельство помогло поднять материальную базу семьи на должный уровень. Она в свои двадцать девять с хвостиком владела косметическим салоном в престижном районе города Эйск, он в свои почти тридцать три работал главным инженером местного сахарного завода. 

Совсем недавно они переселились из своей однокомнатной квартиры в огромный просторный дом в «долине нищих» и всё чаще в этом доме им хотелось слышать весёлый детский смех. Сергей буквально поехал на этой проблеме, и Альбина, дабы утешить его, предложила подать документы на усыновление. Не сказать, чтобы Сергея это сильно обрадовало (всё-таки хотелось своих), но он пошёл на это. То, как он прореагировал сначала, быстро забылось и уже казалось, что он даже больше чем жена хочет этого ребёнка, но всё же в сердце Альбины смог поселиться маленький противный червь сомнения. Сомнения в своей состоятельности как женщины. Сидел он пока глубоко, но иногда показывал свою подлую голову из тьмы подсознания  и в основном тогда, когда супруг задерживался на работе.

Сахарный завод города Эйск, являющийся одним из самых крупных заводов страны, выходил на новый виток. Ставилось более совершенное оборудование, открывались новые цеха, пускались линии по производству сопутствующей продукции, и Сергей как главный инженер буквально сутками пропадал на работе. Мало того, что это было надо, но он ещё и любил своё дело. Он надеялся, что придёт такое время, когда российский производитель будет главным поставщиком на родной рынок, и что он внесёт в это свой маленький, но весомый вклад.

 Но всё же был в этом и свой минус. Из-за того, что он мало бывал дома, Сергей всё чаще замечал в глазах своей любимой женщины скрытую тоску, а из-за усталости их интимная жизнь превратилась в воскресный выстрел. Нет, она ему ничего не говорила, не укоряла, можно сказать, всё понимала, но всё же чувствовалась некое никакое, но всё же не такое как надо. Но Сергей по натуре своей был оптимистом, поэтому надеялся на то, что вскоре всё вернётся в прежнее русло. Обновиться завод, и домой он будет приходить намного раньше, закупят Альбинке в салон солярий (она так давно этого хотела), а самое главное – у них будет ребёнок, маленький человечек, которому они дадут новую жизнь.

Сидя за рулём своего «Ford`a», Сергей улыбался, день обещал быть трудным, но это вовсе не пугало. В голову пришла мысль, что именно сегодняшний день перевернёт всю его судьбу и, в сущности, был прав, с той лишь разницей, что не в ту сторону. Он думал о своей любимой, об их будущем своём-чужом малыше, и то, что он будет не плоть от плоти, его вовсе не расстраивало.  О своей же первой реакции Сергей забыл начисто. А  червь не забыл, этот злопамятный гад в мозгу Альбины именно сегодня решил показаться во всей своей мерзкой красе.

Что ж, мы предполагаем…

 

…обстоятельства располагают». С этой мыслью Альбина проснулась во второй раз. Какие обстоятельства, причём здесь они? Оставив это знаковое  предупреждение без особого внимания, она стала собираться на свою работу. Машинально включила телевизор и уселась в своей комнате перед зеркалом. Как назло по одному из каналов она поймала не особенно любимую ею передачу «Семья и Я» с Владимиром Генераловым. Почему не особенно любимую? Да потому, что она была особой деловой, а передачи данного рода, считала она, смотрят либо домохозяйки, либо заеденные бытом женщины. Она, было, хотела переключить, но Генералов объявил тему передачи. Она звучала так: «Приёмные дети. Кто они?», и уже чисто автоматически Альбина вперилась в экран, в надежде услышать в этом детище масс-медиа кое-что близкое себе.

Но просмотр этой передачи возымел обратный эффект.

Сначала там не было ничего, что могло бы её заинтересовать, но потом одна расфуфыренная тётка бальзаковского возраста начала свой плаксивый рассказ о своей нелёгкой судьбе, и Альбина прониклась состраданием.

«С моим первым мужем, - поведала женщина, -  мы познакомились ещё в техникуме, где учились в параллельных группах. Ну и, как это водится, начали встречаться. Он был внимателен и ласков со мной. Дарил цветы, водил в кинотеатры и кормил мороженым. Не знаю, как он умудрялся всё это делать на стипендию, но я была на вершине блаженства, мне казалось, что он и только он - тот, кого я ждала. На более серьёзных отношениях он не настаивал, а я тем более, да и что мы знали в то время, наивные дети Страны Советов. Но однажды, после комсомольского собрания, он пошёл провожать меня домой, и я решила познакомить его со своими родителями, потому что только его видела в роли своего мужа. Родителей дома не оказалось, они  уехали на дачу, оставив записку, что будут только завтра. Получилось так, что он остался до утра, а,  придя в следующий раз, вечером этого же дня,  пришёл просить моей руки. Родители мои были сначала против, ссылаясь на мою молодость, но мы ошарашили их тем, что у нас будет ребёнок. И это не было своеобразным шантажом, мы и сами были уверенны в том, что это именно так. Куда деваться – отыграли свадьбу, через месяц закончили техникум и уехали жить к нему в посёлок. Мы были очень счастливы, но с каждым днём нас всё больше заботил вопрос – почему не растёт живот? Местный гинеколог разрушил наш миф о том, что после ЭТОГО обязательно бывают дети. Мы вовсю стали стараться наверстать упущенное  (смех в зале), но и это не помогло (ещё больший смех), беременность не наступала. Районный врач поставил страшный диагноз – бесплодие! Что мы пережили после этого, не хочется и вспоминать, но благодаря нашей любви выстояли и на время забыли об этой проблеме. Но с каждым годом она всё острее вставала и  всё больнее  колола. Мы достигли сравнительно нормальных материальных высот, и однажды я предложила супругу взять мальчика или девочку из дет.дома. Что тут началось?! Короче, мы поссорились. Его позиция была проста и понятна: чужой ребёнок никогда не будет своим. Но на следующий день, он попросил прощения, и сказал, что был не прав и он не против сделать счастливым какую-нибудь сироту. У нас всё получилось, нам дали девочку и где-то лет пять всё было нормально, он проявлял о ней заботу как о своей. А потом, его будто подменили и он стал про нас забывать, всё чаще не являлся домой, а однажды пришёл и заявил, что у него другая и что она родит ему сына. Так  закончился мой первый опыт семейной жизни. Девочку я выходила сама и не чаю в ней души, лишь она одна даёт мне стимул жить. Другие мужчины, конечно, были, но и они надолго не задерживались, узнавая о моём недуге плюс с чужой девочкой на руках. Да и не нужны они мне больше, так как все подлецы одинаковы….»

На самом деле, первый муж этой женщины, ушёл не потому, что она не могла родить ему единокровных детей, а потому, что она все годы их совместной жизни пользовалась своей бедой как надёжным противозачаточным средством и карьеру свою сделала именно поэтому. Но  Альбина этого, к великому сожалению, не знала. Она вспомнила реакцию Сергея на этот вопрос, а она была идентичной, и крепко задумалась.

Червь вылез из норы и для начала смог испортить ей утреннее настроение. На работу она пришла раздражённой, а счастливые мамаши её просто выводили из себя. Она ведь не могла быть в их числе. Жаль, конечно, но это совсем не повод для злобы, тем более что злоба подобна путям Господним.

А пути Господи…

 

…неисповедимы, – сказал Сергей своему директору. – Может быть, эти немцы заключат с нами  миллионный контракт, мы тогда сильно поднимемся и сможем наконец-то выплатить задержки по зарплате.

-  Дай то Бог, Серёжа. Дай то Бог.

 Приезда немецкой делегации ждали давно. Но именно в этот день она должна была приехать. Завод стоял на ушах, везде была такая суета, что не любому муравейнику по плечу. Цеха были выдраены до такой чистоты, что могло показаться, что здесь и вправду работают потомки германской империи. Дело в том, что одна немецкая фирма заинтересовалась эйским заводом, как региональным российским представителем пищевой продукции с высокой репутацией и возжелала построить на его территории комбинат по производству некого какого-то продукта на основе сахара, чтобы, объединив усилия двух торговых марок, наводнить весь мировой рынок этим продуктом, утверждая, что по популярности этот некий продукт превзойдет многие мировые аналоги, а то и сам станет эталоном пищевого искусства. Предложение было чересчур заманчивым, чтобы от него отказаться, поэтому верхушка завода пригласила представителей этой фирмы к себе, чтобы те, с присущей им немецкой педантичностью, осмотрели всё и  воочию решили, возможно ли производство такого масштаба на данном предприятии.

 - Послушайте, Серёжа, - директор всегда разговаривал с Сергеем покровительственным отеческим тоном, постоянно сбиваясь с «вы» на «ты» - я понимаю, что это не твоё дело, но я хотел бы попросить тебя об одной услуге, о которой я могу попросить только тебя.

- Говорите Лев Григорьевич, чем смогу, тем помогу.

- Понимаешь, я всё о тех же немцах. Может это и пережитки прошлого, но хочется мне их чем-то удивить. Водка и икра – это давно пройденный этап, разве этим славится Россия? Этого у них и самих в избытке.

- Так что же вы хотите, у них всего в избытке. Капитализьм, как говаривал Никита Сергеич.

- Вот и я об этом самом. Может это и маразм старика, но я уверен, что нет у них того, что есть у меня.

- Вы меня интригуете, что же это?

- Вы, Серёженька, только не смейтесь, но это квашеная капуста.

- Но ведь…

- Не надо, хочешь сказать, что они её только так. Это да, но такой капусты, как квасит моя Тася они в жисть не пробовали. Веришь?

- Верю, - растерянно пожал плечами Сергей.

- Так вот, я хочу, чтобы за ней на мою дачу съездил ты и никто другой. Ну, а происхождение этой капусты на праздничном столе прошу тебя не афишировать, а то неудобно как-то, засмеют.

 - Да что вы, кто?

- В том то и вопрос, что не немцы, свои и засмеют, ещё и ярлычок какой-нибудь повесят, типа «капустный магнат», ну их к лешему. Сделаешь?

- Не вопрос, Лев Григорьевич. Конечно, сделаю. Ключи давайте и объясните, что и где лежит, а особенно сейф с золотом партии.

- Не надо, Серёжа, так шутить, это больное.

- Извините.

Лев Григорьевич всё популярно объяснил, а напоследок сказал:

- Альбину Викторовну предупредите, что задержитесь сегодня, чтобы не волновалась. Неизвестно, сколько нам придётся развлекать этих потенциальных партнёров.

- Само собой, предупрежу, она у меня умница, всё понимает.

- Ну и славненько. С Богом.

Причудам старика Сергей давно не удивлялся и даже старался им потакать, потому что в недалёком будущем метил на его место. Нет, он не подсиживал его, а просто ждал своего часа, с уверенностью, что он когда-нибудь обязательно наступит. Для этого у него были все основания, а акций данного предприятия больше было только у  владельца.

Из кабинета директора он прямиком отправился на поиски своего зама, а по совместительству лучшего друга Аркадия, чтобы сдать ему свои полномочия на срок своей капустной командировки. Найдя его, Сергей без утайки рассказал ему о том, куда он направляется. Не потому, что не умел держать язык за зубами, а потому, что знал Аркашу с детского сада, учился с ним в одном классе и даже в одном институте. Они теперь не просто дружили и работали вместе, они теперь дружили семьями. Короче, всё, что сказано этому человеку, совершенно не означает «по секрету всему свету».

Реакция Аркадия была довольно неожиданной:

- Слышь, Серый, а давай я слётаю за капусткой.

- Зачем тебе это? – удивился Сергей.

- Да понимаешь, тут такое дело, я вчера со своей поцапался и, в сущности, был не прав. Надо же вину загладить?

- Ну, допустим, а я то тут причём? – всё ещё недоумевал главный инженер.

- Да притом, что если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, то к сердцу женщины этот путь должен быть усыпан  разнообразными представителями флоры, - затараторил зам.

- Аркадий, не темни  пожалуйста, говори.

- Да цветы я хочу ей купить, цветы. А после работы где я их на фиг возьму, а тем более преподнесу, если у нас тут банкет намечается. Смекаешь?

- Так бы прямо и сказал, - расслабился Сергей, - а то развёл демагогию. Едь, конечно.

- А у меня машина в автосервисе, - кинул Аркадий и затаился.

- Ну, ни хрена себе! - наигранно вспылил его начальник. – Тебе что, ещё и авто к парадной подогнать?

- Да ладно, чё тебе, жалко, что ли?

- Да нет, не жалко, только тогда сделаем так. Я сейчас чиркну пару строк Альбине, ты купишь букет и ей, и в обязательном порядке завезёшь.

- Будет сделано, босс. Какие ещё будут приказания?

- Чтобы тачка была в порядке и, чтобы не более двух часов, а то где мне от главного ныкаться.

- А ты в моём кабинете закройся, я там на комп обалденную игрушку поставил, вот и погоняй пару часиков.

- Балбес ты, Аркаша. А работать, кто будет?

- Как кто? – хмыкнул балбес. – Рабочие.

- Ладно, разберёмся. Дуй давай.

         - Спасибо, Серый.

         - Не за что.

Единственноё, что было непонятно Сергею, почему его друг этому так обрадовался. Ведь ссорился Аркадий с женой по пять раз на дню, даже по телефону умудрялся, но мириться таким образом было не в его стиле. Хотя, кто его знает,…

 

…что у него на уме?! – возмущалась Анжела в кабинете Альбины.

- А что случилось?

- Да он меня вообще за лохушку последнюю держит, что ли. Вчера пришел поздно, пьяный и с помадой на щеке. Так возьми ж ты, козёл, и сознайся, что гуляешь от жены. А он заладил своё: много работы, после работы встретил кого-то, кого лет пятьсот не видел, а этот кто-то был с женой, которая тоже хорошая давнишняя знакомая, мол, безобидный поцелуй прощания и вся такая лажа. Убила б гада!

- Не расстраивайся так, Анжелочка, - успокаивала Альбина подругу, - мало ли в жизни бывает, может, правда, так всё и было. Неужели Аркадий тебе изменяет, в жизнь не поверю.

- Правда то, Аля, что он – кабель неисправимый, вот что правда. А подобная лапша для ушей не для меня. Давно  бросила бы, не будь у нас Сашика, а так – у ребёнка должен быть отец. Что-что, а отец он неплохой, - и через паузу надменно грубо, - только муж говённый.

- Так ты что, стопроцентно уверена в его неверности?

- Тысячепроцентно, Аля. Да и кто сейчас не изменяет, особенно мужики эти как с катушек слетели. Ещё бы, ведь вокруг столько помоложе, посексапильнее, прут грудью на баррикады, а эти, блин,  удоды, только и ждут, кому б засадить поглубже, чтоб поуже было.

- Что, ты думаешь, все? – глаза Альбины округлились.

 Понимая, что если все, то сюда  попадает и Сергей,  а отношения с подругой портить не хотелось, Анжела нашлась:

- Ну, нет, есть, конечно, исключения. Ты-то, что так разволновалась, такого как твой Серёжа ещё поискать надо. Вот это - идеал мужчины. Да и ты молодец.

- А я то тут при чём? – ничего не понимала Альбина.

- Ну, ты же ни с кем, никогда, кроме него?

- Нет, а ты? - в глазах опять заплясало удивление.

- Чего греха таить, было пару раз. Ну, должна же я была ему, яйцетрясу, отмстить как-то,  выдохнула Анжела и поспешно стала собираться.

Приходила она затем, чтобы, как говориться, поплакаться в жилетку на своего гулёну-мужа, а вышло так, что, уже успокоившаяся после утренней передачи,  Альбина впала в уныние. День был такой, и всё сводилось к одному. Мысли о работе в голову не приходили, её начали забивать мысли другого рода и едкое слово «измена» было в них самым главным. Червь старался. Он прокладывал новые пути и искал выхода, но Альбина пока контролировала себя. То, что все мужики изменяют, она не раз слышала и от клиенток, и по телевизору, но как-то не придавала этому значения. Она свято верила в то, что её это не касается. Её это действительно не касалось, ни её, ни Сергея упрекнуть нечем, но сомнения разрастались. А то, что даже её подруга спала с другими мужчинами, наставляя «рога» Аркадию, было для её наивной светлой души убийственным откровением. Куда катится этот мир? И чем она лучше? За что её можно так уж безоговорочно любить преуспевающему Сергею (и, вспомнив злополучную «Семью…»), если она даже родить не может.

 Чтобы прогнать дурные мысли, Альбина взяла в руки, неясно откуда взявшийся на её столе, журнал и неспешно начала его листать. Этот номер «Крим-интима» забыла у неё на столе подруга, и, опять же, чтиво такого рода никогда не интересовало Алю, а вот взяла и начала читать. Перипетии жизни, судьбы игра.

На глаза, уже даже нечему удивляться, ей попалась статья, которая никак не должна была попадаться, но её жутковатое название « За измену – кровью!» пригвоздило внимание Альбины, как взгляд продуманного удава строптивого кролика.

 

 

У Альбины эта статья вызвала шок. Даже не потому, что она знала эту пару (встречались на Мальдивах), а потому что это просто страшно, и так не должно быть. Убийство - грех, а убийство любимого человека грех вдвойне, даже если он подлец. Так думала Альбина, закинув злосчастный журнал в ящик стола.

«Жуть какая-то – подумала она. – Вот уж действительно, никогда не знаешь точно, где найдёшь…

 

…где потеряешь», - подумал Аркадий, остановившись у аптечного киоска.

Последняя страсть Аркадия была, вопреки предположениям Анжелы, женщиной не такой уж и молодой. Она была старше Аркадия на пять лет, но держала его в своих руках уже довольно долго. Аркаша просто с ума сошёл на этих отношениях. На жену смотреть спокойно не мог, всё подмывало сказать какую-нибудь гадость, а вот на свою Изольду чуть ли не молился. Плотно подсел на её роскошное тело, которое в её тридцать восемь выглядело более аппетитно, чем деформировшаеся  после родов тело двадцатипятилетней  Анжелы. Если честно, он и женился на ней только из-за её прошлых форм модели, а когда из модели она перевоплотилась в алчущую грубоватую женщину, влюблённость улетучилась сама собой. Почему влюблённость? А потому, что любви, как таковой, никогда и не было. Что там говорить, если даже в первый день свадьбы Аркадий, выйдя покурить, умудрился по-быстрому согрешить со свидетельницей.

Разводиться не хотел из-за сына, которого обожал до беспамятства. Да, он понимал, что поступает нехорошо, изменяя Анжеле, что  она может настроить Сашку против него, но ничего с собой не мог поделать. Натура такая. Утешал себя только тем, что она к нему финансово привязана и никуда не денется, так как делать, в сущности, ничего не может. Но в открытую всё же не гулял, врал до последнего, и, как мог, скрывал следы своих преступлений. Анжела же, напротив, поднаторела в делах частного сыска до такой степени, что Аркаше всё труднее было оные следы заметать. Она проверяла все его карманы, нюхала одежду и салон его «шестёрки», роясь в самых потаённых уголках, и, если находила хотя бы один посторонний волос, будь он хоть конский, закатывала оглушительные истерики. Это было ещё одной причиной, по которой Аркадию приходилось играть в разведчиков. Анжела принципиально не хотела выяснять отношения тет-а-тет, она затевалась при ребёнке, наверное, для того, чтоб тот знал, какой папа плохой. Она абсолютно не понимала, или делала вид, как это травмирует мальчика. А последний её изыск привёл «кобелину проклятого» чуть ли не в состояние аффекта. Она стала смотреть на спидометр. И если на нём было больше чем на работу и назад, ну и на заправку, если прибавилось бензина, то это было что-то. Полный кошмар.

Не надо говорить, как обрадовался Аркадий возможности съездить на машине Сергея в Сыроежкино (дачный посёлок), ведь именно там летом жила его Изольда. Вот такие вот совпадения. А то, чтобы раз в неделю съездить к своей любимой, ему приходилось три дня ходить на работу и с работы пешком. Проверки спидометра были, в основном, воскресными и за всю неделю суммарными. Выходило почти идеально. Сергею же он не стал говорить правду потому, что долго объяснять, да и не хотелось, чтобы про них с Изольдой знал кто-то ещё. Зачем знать, если ему порой казалось, что, выполняя свой постылый супружеский долг, он ей изменяет. Смех, да и только.

Купив пачку презервативов, он по привычке кинул их в бардачок, потому что в его машине Анжела искала везде, где только можно и нельзя, но только не там. Наверное, думала, что глупо со стороны Аркадия прятать что-либо там, где его можно легко найти. А он прятал, потому что знал, лучшее место для «нычки» - место на виду. Век живи - …

 

…век учись. Этот рефрен пришёл в голову Сергея, когда он всё таки нашёл секрет – потайной рычаг для открытия очередной пещеры, чем помог своему Серику выйти на следующий уровень. Компьютерная игра «Витюнатор-2» стала на мировом рынке информационных технологий хитом полугодия. И хотя Сергей редко занимался подобным времяпрепровождением, всё же, не удержался и последовал совету Аркадия, запершись в его кабинете.

На часах было 13-06. Немцы должны были приехать около трёх. Сергей рассчитывал на их пунктуальность, поэтому сильно не суетился. По всем меркам, его не должно быть на заводе, а то, что нет Аркадия – это уже его компетенция. Может, он его за грибами послал. Кому какое дело, он начальник. Работа шла исправно и, действительно, что с ней за два часа сделается, Сергею ведь не самому с лопатой стоять. Намного приятнее погонять дурачка с топором на экране, побивая полчища коварных врагов и спасая прелестных принцесс. Таких, как Альбина.

Можно бы было ей и позвонить, но мужчины, как дети -  заигрался и забыл. А зря.

У Сергея застрекотал мобильный. В трубке взволнованный голос Льва Григорьевича:

- Серёжа, вы где?!

- Как где, в Сыроежкино, - глазом не моргнув, соврал Сергей.

- Понимаете, мне сейчас с поста дэпээсники позвонили, я их заранее попросил, там три мэрса пересекли его три минуты назад. И это наши немцы!

- Так вроде только пол второго.

- Кто их, чертей, знает. Сам в шоке. А говорят – хвалёная немецкая пунктуальность. Миф.

- Не волнуйтесь, уже еду.

- Ты не едь – лети! – и нерешительно, через паузу: - Капусту нашёл?

- Нашёл, нашёл, - по-русски, на авось, положился он на Аркадия.

Как только директор отключился, Сергей сразу же набрал своего друга и приказал ему возвращаться:

- Гони, Аркаша, как можно быстрее!

- Чё, Серый случилось-то? Завод горит?

         -  Горит, блин. Немцы в городе!!!

 

- Уже?!!! – засуетился Аркадий и стал собираться.

Звонок начальника выбил его из колеи. Он только вошёл в дом Изольды, только прижался к её тёплой упругой груди и впился своими жаждущими губами в её пухлые нежные губки, уста сахарные. А тут такое. Ещё бы немного и они  слились бы в одном рывке безумной страсти. Но не судьба. Судьба – в спешке прощаться и уматывать.

Цветов Альбине Викторовне Аркадий надёргал прямо здесь, на клумбе. Хорошо, что они хоть там росли. Изольда, которая сама когда-то торговала цветами на рынке, красиво оформила букет, её любовник кинул туда записку от Сергея, чмокнул свою тайную подружку и, скрипя сердцем, умчался.

Уже в дороге Аркадий хвалил себя за то, что сначала забрал капусту с директорской дачи, а иначе бы, звонок Сергея мог его застать в самый неподходящий момент. Тогда бы он сам попал и друга бы подставил. А так, просто оборвалась очередная интимная близость. Ничего, он уже три дня ходил пешком. Может быть, удастся убежать с банкета пораньше, не такая он уж  важная птица, и тогда он оторвётся со своей Изольдочкой на полную катушку. В низу живота призывно заныло, а в мозгу предупредительно застучало: « Главное – не напиться».

 Мимоходом завез послание от любящего мужа любимой жене, и быстрее на завод.

Зам главного инженера пересёк пропускной пункт предприятия за семь минут до въезда на его территорию иностранной делегации. Капусту – в столовую, машину – Сергею, Сергей – к директору. Все вместе – на встречу. Довольны, спокойны, успели, ждут.

Что ж, жизнь нынче такая, делу – время, потехе…

 

…час. Целый час тупо сидела Альбина и пялилась в кусок бумаги, привезённый Аркадием. Цветы сиротливо лежали на столе, не произведя на неё никакого впечатления.

                      Любимая!

                         Сегодня буду поздно.

                                  Очень важная встреча

                                      с заграничными партнёрами.

                                Не переживай.

                      Я тебя обожаю!

                                                             Твой Серик.

 

Что же так расстроило Альбину? Ведь от записки веяло теплотой, любовью и нежностью. Так-то, так, но не сегодня и не для неё. Подействовал на Алю нелицеприятный разговор с мужским массажистом Ларисой, которая собралась уволиться, и была не особа щепетильна в выборе слов и выражений. Разговор этот начался за пятнадцать минут до приезда Аркадия.

- Альбина Викторовна, - начала Лариса, - я хочу получить расчёт.

- Почему, Ларисонька? – удивилась Альбина. – Тебя что-то не устраивает?

- А что меня здесь может устраивать?

- Я тебе что, мало плачу?

- Да нет, платите нормально, только у меня из-за этой работы никакой личной жизни.

- Как это? – искренне не понимала начальница свою подчинённую. Голова раскалывалась и ничего не хотела соображать.

- Понимаете, Альбина Викторовна, муж меня разлюбил, а проще – других трахать начал.

- Как, и у тебя?! – не сдержалась Аля.

- А что, и у вас?! – поняла по-своему Лариса.

- Да нет, пока нет, - махнув рукой, словно отгородилась Альбина.

- А у меня уже – да! И, причём, не стесняясь, говорит мне об этом.

- Это же низко.

- Это для вас. А для него низко – моя работа. Он считает, что если я почти голым мужикам спины разминаю, то я сродни проститутке. Начитался всяких газет дурацких, да романов бандитских, и считает, что если массажный кабинет, то обязательно с услугами пикантного характера. Так и говорит, ты, мол, хуже шлюхи, шлюха из-за удовольствия передком думает, а ты, тварь продажная, из меркантильных соображений. На хрена ж мне такая работа, если у меня семья гибнет.

- Как это ужасно, - недоумевала Альбина. – Он, что, серьёзно полагает, что у нас здесь бордель?

- Не волнуйтесь вы так за свою репутацию, - успокоила массажистка. – Это мне он понты такие кидает, я уверена. Занял удобную позицию, чтобы бесстыдства свои покрывать. А чем я ему возражу, если бабок в два раза больше его приношу, так он за свои на заводе с восьми до пяти вкалывает, как вол.

- Ларисонька, так может он вас, так сказать, разыгрывает, - предположила сердобольная хозяйка, - на ревности вашей хочет поиграть. Злиться, что меньше зарабатывает, вот и выдумывает всякое. Так ему же никто зарабатывать больше не запрещает.

- Альбина Викторовна, извините конечно, но из какой пещеры вы вылезли с такими предположениями. Как он может меня разыгрывать, если он в воскресенье с утра пропадает, в три-четыре ночи-утра приходит, не пьяный, а лишь слегка, духами чужими на три версты несёт, а ляжет спать, так ещё и потом бабским. Я ж массажист, нанюхалась, как кто пахнет. В самом деле, не с мужиками же он до четырёх слегка выпивал, потом водой туалетной женской обливался, а ещё, мне назло, потеть по-женски научился. О чем вы шепчете? Когда с мужиками - золотым человеком был – уже в десять в пятницу, пил то, в основном, по пятницам, принесут, уложу, утром проснётся, виноватым себя чувствует, всё по дому делает, а я как королева – отдыхаю. А сейчас…перья расправит и вперёд. Страшно сказать, по утрам, перед работой, бегать стал, наверное, хочет, чтобы здоровья на ту, или на тех надольше хватило. Дайте мне расчет.

Тут в салоне и появился Аркадий.

- Здравствуй, Альбиночка, - поздоровался он.

- Здравствуй, - как-то отрешенно поздоровалась она.

- Я тут по делам в город выехал, так мене твой ненаглядный велел передачку доставить.

Он вручил ей букет.

- Извини, спешу, - сразу же ретировался Аркадий и вышел.

Выйди в тот момент Альбина на улицу, всё могло бы быть по-другому. Но она не вышла, а продолжила слушать Ларису, которую будто прорвало на словесный… поток. Никто её за язык не тянул, но она всё же сказала:

- Ваш хоть это красиво преподносит.

- Что преподносит? - вконец запуталась Альбина.

- Ну, свои амурные дела.

Сообразив, на что намекает Лариса,  Аля начала заводиться:

- Что ты себе позволяешь?

- А что, чем ваш лучше других. А ещё, пословицу знаете: скажи мне, кто твои друг…  Я больше, чем уверена, что тот, кто водится с Аркадием  Семеновичем, недалеко ушёл.

- А что Аркадий Семёнович? – голос начал становиться более агрессивным.

-   Бабник он известный, вот что. И как он это не скрывает, пол города об этом знает.

-   Не смей, слышишь, не смей! Ты уволена! Расчёт придешь, получишь завтра.

Лариса, которой этого только и надо было, поспешно удалилась. На самом деле, её пригласили работать в салон конкурентов, пообещав больший оклад, все её откровения были сплошным враньём и провокацией. Просто и за это ей тоже обещали заплатить. Жестокий мир, жестокие игры.

Альбина не знала и этого. Она ничего, оказывается, не знала. То, что она сегодня узнала про Аркадия, было для неё разорвавшейся бомбой. Оказывается, что не только Анжела, а плюс еще пол города знает о его подвигах, а она, как наивное дитя, до сих пор думала, что он такой же замечательный муж, как Сергей. Сергей.  А так ли он безупречен, как кажется на первый взгляд. По крайней мере, атрибуты адюльтера у него тоже наблюдаются: домой приходит поздно и сразу в душ, не для того ли, чтоб ей не уловить чужие запахи; интерес к сексу поубавился; и он тоже, пусть и через день, начал бегать. И почему он написал «обожаю», вместо привычного «люблю».

В голове всё перемешалось. Червь вылез наполовину и ждал своего времени. Альбина уже не просто сомневалась, она была на грани нервного срыва от разнообразных нехороших мыслей. На этой почве начала развиваться мания, определение которой мог дать бы лишь дедушка Фрейд.

Чтобы утрясти и разложить всё по полочкам, Альбина отправилась домой. Она ещё надеялась скинуть оковы этого опасного наваждения сном, бокалом «Martini» и спокойной обстановкой. Ведь на самом деле, ничегошеньки и не случилось, но это понимала уже лишь одна её половина. Другая половина, изъеденная червём, хотела всё проверить и узнать точно, что и как. Но она ещё сопротивлялась. Человеку ведь так мало надо, чтобы почувствовать себя защищённым. А точнее, надо лишь одно. Спокойствие…

 

…только спокойствие», - повторял про себя Сергей известный рефрен из не менее известного мультика, когда три чёрных «Mercedes’a» въехали на территорию завода, миновав главные ворота.

Немецкая делегация состояла из восьми человек плюс три водителя и переводчик. Как раз персона переводчика, то есть переводчицы, заинтересовала Сергея больше всего. Он никак не соглашался поверить в то, что ей является ни кто иная, как Катька Бродгольд, бывшая его одноклассница, а по совместительству старшая подруга Альбины. Но это была именно она.

Фрау Шмайсер, а теперь Катьку именовали так, выглядела очень импозантно, её, чисто русско-еврейская красота резко контрастировала с внешностью чопорных германских бизнесменов, а гер Шмайсер смотрелся рядом с ней как ощетинившийся кактус рядом с прелестной орхидеей. Но именно Шмайсер был главным в этой процессии, поэтому Катерина сначала и виду не подала, что узнала Сергея, им даже пришлось заново познакомиться. Но уже тогда они оба знали, что более тесного общения им не избежать, по крайней мере, Сергей намеревался сделать всё возможное, чтобы это произошло.

Долго ждать не пришлось. Как немцы не настаивали на том, чтобы начать осмотр завода сразу же, но дирекция в лице Льва Григорьевича всё же уговорила их перенести эту процедуру на завтра. Да и уговаривать, если честно, особо не пришлось. Дорога видимо сильно утомила заграничных гостей, и они совсем не прочь были принять по бокалу холодного пива за накрытым столом. Шмайсера же, который хотел сначала показать, что его профессиональный долг превыше всего,  быстро уговорила жена, прошептав что-то на ухо. Что это было, можно было только догадываться, но Дерек даже слегка покраснел и сразу же смягчился, дав своим команду расслабиться. Екатерине просто же не терпелось поговорить с Сергеем, поэтому она сделала всё возможное, чтобы это произошло. Сергей  ей всегда нравился, но все её усилия по его завоеванию не нашли отклика в его душе, он ещё со школы был влюблён в Альбину. Но времена имеют свойство меняться и менять людей. Это-то госпожа Шмайсер и хотела выяснить.

После пары первых бравурных тостов за будущее сотрудничество Сергей встал и, пристально глянув перед этим на Екатерину, пошёл курить в коридор. Через пару минут, ещё раз шепнув мужу что-то на ухо, вышла за ним и Катька. Не говоря почти не слова, они вдвоём вышли на улицу, и пошли к «Ford' у» главного инженера, благо тот был не совсем далеко. Достигнув данного предмета передвижения, они поспешно забрались в него, озираясь по сторонам и нервно куря. Тонированные стёкла скрыли их полностью.

- Ну, здравствуй, Сёрёжка, - произнесла первой Катька.

- Привет, Калачик, - вспомнив школьную её кличку, поздоровался Сергей.

- Нам надо срочно наверстать прошедшее время.

- Согласен, а тебя твой Дерек не кинется?

- Что ты, он мне полностью доверяет, а в услугах переводчика он уже не нуждается, так как сам кое-что понимает по-русски, а за столом большего и не надо. Я сказала, что хочу прокатиться по родному городу, в котором так давно не была. А ты-то, как сам, ведь не последний человек на заводе? Тебя искать никто не будет?

- А это зависит от того, чем мы будем заниматься.

- А будто ты не знаешь?…

Но тут… (тук-тук-тук) – в окно автомобиля кто-то постучал. Причём  очень настойчиво.

 

Тук-тук-тук.

Выйдя из полудрёмы, Альбина услышала чей-то настырный стук в дверь. Сначала она подумала, отчего бы этому кому-то не позвонить в звонок, но, вспомнив, что звонок-то они как раз в этот «рай в шалаше» и не провели, встала и пошла открывать.

На пороге стояла абсолютно не знакомая ей женщина пенсионного возраста.

- Здравствуйте, меня зовут Маргарита Иннокентьевна, я ваша соседка, начала моложаво бабулька. – Простите мне мою бесцеремонность, но мне одиноко сидеть дома и я пришла с Вами познакомиться.

- Ради бога, простите, - ретировалась Альбина. – Входите, конечно. Я что-то спросонья плохо соображаю, извините меня за  мою негостеприимность.

- Что Вы, что Вы… Это вы меня простите, я Вас разбудила. Может, я пойду.

- Нет-нет, останьтесь, посидим, попьём чайку. Я-то сама давно хотела познакомиться с соседями, да всё было недосуг, так что ваш визит очень кстати, - искренне произнесла Альбина, ей было не в тягость пообщаться с пожилой соседкой.

Закончив обмениваться взаимными извинениями и не нужными в принципе «реверансами», двое прошли в гостиную, одна из них ушла ставить чайник, вторая, сразу же освоившись, заняла одно из плетеных кресел-стульев, стоявших вокруг такого же плетёного стола.

Маргарита Иннокентьевна была женщиной далеко за 60-т, но ещё не потерявшая своего некого «дворянского» шарма и очарования. Сразу было видно, что это не обыкновенная бабка определённой  направленности, которые постоянно собираются возле наших подъездов, чтобы обсудить всех и вся на предмет их образа жизни. На ней было надето платье с вычурными рюшками и ажурами а-ля Смольный Институт, на голове же красовалась шляпка абсолютно невообразимой конфигурации. Но, внешность, впрочем, тоже бывает чересчур обманчива. Она действительно была соседкой Альбины и Сергея, являясь матерью профессора Лякина-младшего, работавшего на местном стратегическом заводе, а также  вдовой профессора Лякина-старшего, работавшего когда-то на том же заводе, подорвавшего здоровье на Обороне Отчизны и ушедшего недавно к праотцам. Также можно добавить ко всему сказанному, что в огромном доме по соседству она жила всегда практически одна, сын сутками пропадал на работе и приходил лишь ночевать, а так как жены у её отпрыска по занятости и гениальности своей никогда не было, то одиночество её было ненадуманным, а даже очень реальным. Лишь редким её развлечением были поездки на дачу, там она отдыхала душой, разводила цветы и выращивала кое-какую зелень к овощным салатам, которые очень любила.

Альбина вернулась, неся на подносе две чашки с чаем, вазу с малиновым джемом и печенье. Усевшись напротив нежданной гостьи, она стала расспрашивать её об её жизни, на что та и рассчитывала, поэтому охотно делилась  с новой подругой всеми подробностями своей прошедшей и настоящей жизни. Постепенно разговор дошёл и до дачи.

 - Милочка, я ещё вот по какому поводу пришла. Если Вы или ваш муж поедут в Сыроежкино, не посчитайте за труд – возьмите меня с собой, а то мне на автобусе так трудно добираться, а с машиной я, к сожалению, управляться не умею, раньше не научилась, а теперь вряд ли придётся.

- А с чего это Вы взяли, что мы когда-то поедем в Сыроежкино? – посчитав, что бабуся что-то путает, выражая лицом полную невинность поинтересовалась Альбина.

- Как с чего, разве у Вас там нет дачи?

- Нет, а почему Вы решили, что она у нас там есть?

- Ну, как же, я же сегодня видела там Вас и вашего мужа, моя-то дача и там недалеко от Вашей. Я стояла на балкончике и всё видела.

- Что Вы видели? - понимая, что происходит нечто непонятное,  заволновалась Альбина.

- Ну, как же, - чуть ли не возмущалась сердобольная старушка. – Простите мне мою излишнюю любопытность, но я просто запомнила, как выглядит ваш автомобиль.

- И какой же он? – всё больше переживая, уточнила Альбина.

- «Ford Scorpio» серого цвета, номерной знак… точно не помню, но номер точно «303». Ваш?!

- Да, наш, - понуро ответила хозяйка, уже не питая таких тёплых чувств к любопытной соседке. Потом, отрешённо уставясь на стол, спросила ещё: - Ну и что же мы делали?

- Странная Вы, Альбиночка. Вы что, не помните, что вы делали?

- Я задала Вам вопрос! – ещё более жёстко.

Маргарита Иннокентьевна, хоть и не понимала ещё больше, что происходит, но всё же с той же радостью рассказала о том, что видела. Она совершено не думала о последствиях.

- Я, хотя и плохо вижу, да и мужа Вашего ни разу не видела, но видела, как он вышел из дому, надёргал на клумбе красивый букет, поцеловал вас и уехал. Вы же рассказывали, что у него сегодня банкет какой-то, поняла, что цветы как раз для этой цели. А почему я вообще заинтересовалась? Да потому что, когда он уже уехал, подумала, что могла бы уехать в город вместе с ним. А так мне пришлось добираться самостоятельно. Для моих старых костей это так утомительно. А когда приехала, села с кошкой на кухне у окна и увидела Вас, Вы в дом входили. Я ещё подумала, каким это Вы автобусом добрались. Каким Вы автобусом приехали? – забывшись, всё интересовалась старуха. – Или Вас подвёз кто?!

Аля, сидевшая до этих слов в полной прострации, отвлеклась от созерцания вазочки с джемом, встрепенулась, и, не отвечая на поставленный вопрос, задала встречный:

- И какой же там адрес?

- Садовая, 35, - быстро ответила заслуженная пенсионерка. – А к чему Вы спрашиваете?

- У нас ТОЧНО нет дачи в Сыроежкино! – произнесла Альбина, и по щекам у неё потекли слёзы. Потом она встала и удалилась в ванную, ничего не сказав той, что принесла дурные вести.

Вдова Лякина-старшего и мать Лякина-младшего поняла, что наговорила лишнего (она тоже поняла также, как и Альбина) и поспешила удалиться, поспешно скушав ещё одно печенье и запив его оставшимся чаем.

Но как же обе они были не правы! Одна из-за своей подслеповатости, дальности балкона и несдержанности языка; другая из-за своей, теперь уже полностью потерянной веры. Веры в любовь и верность. Червь, который уже было задремал вместе с ней, вновь восстал и съел её полностью, он не оставил от прежней Альбины ни капли, ни грамма, ни мысли.  Если бы ей сейчас даже объясняли, что фигуры у неё и Изольды очень похожи (женщины одного типа, говорят про таких), что приезжал в Сыроежкино на машине Сергея его друг Аркадий, она бы уже ни за что не поверила. Обида распирала её, слёзы выжигали глаза, сердце бухало болью обманутой женщины, а мозг лихорадочно выдавал мысли одну страшнее другой. Следующий поступок, который она совершила, вписывался в канву её поведения идеально, хотя раньше в «шпионских штучках» она была не сильна.

Вернувшись в комнату и отметив, что противная бабка удалилась, Альбина набрала номер знакомого следователя, бывшего одноклассника, и как можно спокойнее, хотя это было, ой, как трудно, спросила:

- Стас, будь другом, пробей один адресок в Сыроежкино  – Садовая, 35.

- А тебе зачем? – проявив профессиональную любопытность, поинтересовался опер.

- Да знаешь, хотим с … Серёжей дачку рядом прикупить,  так хотим ещё узнать, что за соседи, ничего за ними там плохого нет, а то… ну, ты понимаешь.

         - Ладно, Алька, узнаю. Я тебе потом перезвоню.

И он действительно перезвонил. Но то, что он сообщил Альбине, добило её окончательно. Он сказал, что коттедж по Садовой, 35 принадлежит Зотовой Изольде Игоревне, такого-то года рождения, не замужем, детей нет, числится за ней лишь пара административных правонарушений за торговлю цветами в не установленном месте.

Но последнее интересовало Альбину как раз меньше всего. Она была раздавлена, измята и окончательно обглодана червём обиженного сознания. У неё в голове не могло уложиться, как Сергей, лишь её Сергей, дошёл до такой низости, как спать с её клиентками, да ещё и на даче у неё дёргать цветы для жены и, мало того, чтобы привести их самому, так ещё и послать своего не менее подлого друга. Ведь права была Лариса – скажи мне, кто твой друг…

Да, Изольда Зотова была клиенткой Альбины и не иначе, чем вчера была у неё в салоне, делая  новую причёску и макияж. Это проблема маленьких городков, в которых все живут так плотно, как будто ключи на одной связке. В Эйске не так уж и много салонов красоты, и также мало  поистине красивых женщин, которые этими салонами пользуются. Вот так совпало и здесь. Они ещё даже тогда разговорились.

- Альбина, Вы как всегда цветёте, - сказала первый комплимент Изольда.

- Да и Вы очень хорошо выглядите, -  ответным комплиментом отблагодарила хозяйка салона. – Решили внешний вид сменить?

- Имидж. Я хочу сменить свой имидж. Ведь в моей жизни происходят такие перемены, что без этого никуда. Я недавно познакомилась с молодым человеком, и на следующей неделе мы с ним едем на море. Он такой лапа, и от меня без ума просто…Он хочет, чтобы я окрасилась в белый, и я сделаю это для него.

- Так значит, мы с Вами счастливые женщины, - искренне порадовалась Альбина, ей действительно было приятно, если в чью-то жизнь стучалась  любовь.

- Да, счастливые, - продолжала клиентка. – Главное, представьте, он на много младше меня, но обещал после поездки сделать мне предложение. Это так романтично…

Сейчас тот разговор вспоминался Альбиной, и предстал  полностью в ином ракурсе. Он выглядел полной издёвкой, верхом подлости. Мало того, что родной муж спит с кем попало, да ещё и эта «кто попало» вваливается к ней  на работу и трезвонит о своём счастье. Сука!

«На море. Она сказала, что они поедут на море. Теперь всё сходится. Ведь Сергей говорил, что на следующей неделе возможно поедет в командировку, а так как я его никогда не контролировала, то он мог бы уехать куда угодно и с кем  угодно. Хоть на море, хоть на Северный полюс. Но он обещал жениться на Изольде. Какой кошмар! И неужели это так?! Да, всё возможно, тем более, что женщина она ещё совсем не старая, рожают сейчас и в более дремучем возрасте. Главное – здоровье! А она им обладает, сразу видно».

Альбина, зная как бы всё, понимала лишь одно, что развод она не переживёт, впрочем, и простить коварного мужа будет тоже не в её силах. И её калечное сознание, наложенное на тёмные стороны подсознания, выдало единственное, казалось, правильное решение.

Чему быть…